История развития fashion фотографии и лучшие фотографы жанра

Вклад ведущих фотографов

Питер Линдберг

Муза фотографа Линдберга — героиня того неспокойного времени. Для своих моделей автор избирает особенный типаж. Это не аллегория материнства, не хранительница домашнего очага, не тургеневская барышня, не нимфетка. Его дама сердца — экстравагантная особа неопределенных, очевидно скрываемых лет, независимая, состоявшаяся, с волевым характером. Она курит, водит авто, твердой поступью шагает по мостовой или пляжу. Она даже бывает в заводских цехах и забирается на конструкции Эйфелевой башни. Ее обдувают суровые ветры, она живет в окружении стеклянных витрин, небоскребов, разверзших пасти люков городской канализации. Она стильно одета или безупречно обнажена. У нее стройная, мускулистая, почти мальчишеская фигура, огромные густо накрашенные озера-глаза, ярко напомаженные губы, длинные ногти на изящных руках. Иногда она явно позирует перед камерой, временами застигнута фотографом врасплох, без макияжа и дежурной маски заученного выражения на лице. Блондинка или брюнетка, с непокорными развевающимися на ветру локонами или стрижкой garçon, перед нами Леди. Нежная, строгая и волевая, извилисто-мягкая, противоречивая, до конца не разгаданная. В каждом образе каждой модели скрывается что-то неуловимо-индивидуальное, изюминка, искорка, блик. Черно-белая фотография позволяет подчеркнуть, сделать строже и отчетливее гармонию линий, силуэтов, полутонов, изящество женского образа.

z

Фото Питера Линдберга

Фото Уильяма Кляйна

z

Хельмут Ньютон

Хельмут Ньютон получил прозвание «вуайера от фотографии» за свои будто бы «подсмотренные» кадры «застигнутых врасплох» моделей. Никогда не концентрируясь на красоте или индивидуальности конкретной женщины, Ньютон безупречно передавал с помощью фотографии определенное чувство или пластическую, эстетическую идею. Он подолгу выстраивал антураж, композицию снимка и делал всего несколько кадров. Автор любил повторять, что его образы — это он сам, его желания и фантазии, практически воплощенные в реальности. По крайней мере, в реальности фотоснимка. Неизменный эротический подтекст, агрессивность, экстравагантность, специфические аксессуары и сюжеты (обнаженная модель с костылем и протезом, дама на кладбище, поправляющая чулок, девушки в ошейниках, цепях и мехах) — характерная черта Ньютона, за что он получил славу одного из самых скандальных фотографов последних десятилетий.

Уильям Кляйн

Уильям Кляйн оказал существенное влияние на выдвижение fashion-фотографии в самостоятельный вид искусства. Он тщательно продумывал идею и сюжет, мало интересуясь фиксацией конкретных деталей, таких как костюм или прическа модели. В первую очередь его интересовала смысловая нагрузка снимка, построение композиции. Он работал как в студии, создавая сложные декорации, так и на городских улицах, где сама архитектура служила частью образа; активно использовал зеркала. Его композиции неизменно графичны и отличаются очень строгим, прочным, линейным композиционным построением.

Основные тенденции в развитии fashion-фотографии 1970–90-х связаны с постмодернистскими идеями в искусстве. Провозвестниками этих тенденций стали Беттина Реймс, Эрвин Олаф, Дэвид ЛаШапель. Их вызывающие и провокационные кадры, сложные игры смыслов, аллюзий и ассоциаций, столкновения фактур и планов, проникновения в подсознательное являют собой такие же приметы времени, какими когда-то были по-импрессионистски размытые кадры Адольфа де Мейер, фигурировавшие на страницах Vogue эпохи 1910-х.

z

Ян Югай, фотограф

«Я жи­во­пи­сец, но, ко­гда при­е­хал в Моск­ву, ока­за­лось, что ху­дож­ни­ки ни­ко­му не нуж­ны, и я по­шел в про­да­жи. Сна­ча­ла ра­бо­тал в ком­па­нии, ко­то­рая тор­го­ва­ла дет­ской кан­це­ля­ри­ей и ма­те­ри­а­ла­ми для ху­дож­ни­ков, по­том бы­ли люст­ры и элек­три­ка. В ито­ге до­ра­бо­тал­ся до бренд-ме­не­дже­ра и толь­ко в трид­цать лет взял в ру­ки фо­то­ап­па­рат. При­чем дол­гое вре­мя фо­то­гра­фи­ей не за­ра­ба­ты­вал — не хо­тел, что­бы ме­ня про­ги­ба­ли заказчики.

Сна­ча­ла об­ра­ща­лись все под­ряд: и гла­мур­ные да­мы, и вла­дель­цы биз­не­са (хо­ло­диль­ни­ки ка­кие-то про­си­ли сни­мать), и мо­де­ли. На мо­дель­ных те­стах я и «про­сла­вил­ся». Де­во­чек все хо­те­ли фо­то­гра­фи­ро­вать, а пар­ней — нет. Я за­нял эту ни­шу, и по­не­мно­гу обо мне на­ча­ли узна­вать в ин­ду­стрии. Пер­вая съем­ка для глян­ца слу­чи­лась по зна­ком­ству — при­гла­си­ла по­дру­га-про­дю­сер. А Vogue ме­ня по­звал сам, по­ня­тия не имею, как в ре­дак­ции обо мне узнали.

Ни­кто не ве­рит, что я три ра­за от­ка­зы­вал Vogue (сме­ет­ся), — про­сто бы­ли не мои ге­рои. То­гда ме­ня при­гла­си­ли на встре­чу — ви­ди­мо, разо­брать­ся, по­че­му я упор­но из­бе­гаю со­труд­ни­че­ства. Зна­ко­мый на­ка­нуне ска­зал: «Ты там дер­жись, все за­ви­сит от то­го, на ка­кое на­стро­е­ние по­па­дешь». И я при­шел очень на­сто­ро­жен­ный, но мы лег­ко на­шли об­щий язык с фэшн-ди­рек­то­ром Олей Ду­ни­ной. Я си­дел и удив­лял­ся, что во­круг нор­маль­ные лю­ди, со­всем не та­кие, как ме­ня пре­ду­пре­жда­ли. До­го­во­ри­лись, что я бу­ду под­хо­дить к съем­ке с «до­маш­ней ра­бо­той» — с эс­ки­за­ми, что­бы точ­но знать, что и как мы бу­дем сни­мать. С тех пор мы до­ста­точ­но ча­сто ра­бо­та­ем вместе.

Са­мое слож­ное, ко­неч­но, — сни­мать на вы­ез­де. На Коль­ском по­лу­ост­ро­ве вся ко­ман­да бы­ла в за­щит­ных сет­ках, и толь­ко мы с мо­де­лью оста­лись на рас­тер­за­ние на­се­ко­мым. Смот­рю, а про­бор на го­ло­ве мо­де­ли уже не ро­зо­вый, а чер­ный, от мош­ки, и по лбу те­чет струй­ка кро­ви — так ее ис­ку­са­ли. А ко­гда сни­ма­ли на со­ле­ном озе­ре, по­че­му-то имен­но у пар­ней от со­ли и влаж­но­сти опух­ли но­ги, так что съем­ку вы­вез­ли на сво­их пле­чах дев­чон­ки: тех­ни­ку тас­ка­ли, сто­я­ли в бо­ло­те. Вы­езд­ные ис­то­рии ред­ко бы­ва­ют лег­ки­ми, за­то по­том ста­но­вят­ся ве­се­лы­ми воспоминаниями».

На Ана­ста­сии: блуз­ка и юб­ка из по­ли­эс­те­ра с кри­стал­ла­ми, кол­гот­ки, туфли из тек­сти­ля, рас­ши­то­го пай­ет­ка­ми, ко­жа­ная сум­ка, все Miu Miu. На Эс­фирь: топ и юб­ка из по­ли­эс­те­ра, рас­ши­тые кри­стал­ла­ми, кол­гот­ки, ла­ко­вые туфли, все Prada. На Ма­ру­се: шел­ко­вое пла­тье, рас­ши­тое пай­ет­ка­ми, кол­гот­ки, ко­жа­ные ло­фе­ры со стра­за­ми, па­на­ма, рас­ши­тая пай­ет­ка­ми, сум­ка из сет­ки, рас­ши­тая пай­ет­ка­ми, все Prada. На Да­ше: жи­лет и шор­ты из бар­ха­та, ру­баш­ка из шел­ка и хлоп­ка, ко­жа­ные бо­тин­ки, все Miu Miu. На Асе: кеп­ка, Vogue; сум­ка, Prada.

Сле­ва на­пра­во. Ана­ста­сия Ква­со­ва, мо­дель; Ана­ста­сия Ми­ти­на, ас­си­стент сти­ли­ста; Эс­фирь Га­ба­ра­е­ва, мо­дель; Ма­ру­ся Про­ко­фье­ва, мо­дель; Ина­ара Ше­наз Нор­дин, мо­дель; Юлия То­чи­ло­ва, ви­за­жист; Да­рья Ро­ди­о­но­ва, мо­дель; Ася Го­ря­че­ва, мо­дель. 

Антон Гребенцов, ас­си­стент фотографа

«Я ра­бо­таю с Ар­се­ни­ем Джа­би­е­вым, По­ли­ной Твер­дой, Да­ней Го­лов­ки­ным и на­чи­наю сни­мать сам. По об­ра­зо­ва­нию я ди­зай­нер одеж­ды, и эти про­фес­сии близ­ки, фо­то­гра­фия — то­же ди­зайн. Как ас­си­стент фо­то­гра­фа, я при­во­жу на пло­щад­ку тех­ни­ку и сле­жу, что­бы она ра­бо­та­ла. Де­лаю так, что­бы фо­то­гра­фу не нуж­но бы­ло ду­мать ни о чем, кро­ме картинки.

Глав­ное, че­му я на­учил­ся, ра­бо­тая в глян­це, — нет нере­ша­е­мых за­дач (Сме­ет­ся). Как по­пасть в Vogue? Не стес­нять­ся пред­ла­гать се­бя. Ес­ли те­бе ка­жет­ся, что ты до­ста­точ­но хо­ро­шо сни­ма­ешь и ду­ма­ешь в том же на­прав­ле­нии, что и ре­дак­ция, ищи кон­так­ты сти­ли­стов и пи­ши им письма».

Дарья Баскова, вне­штат­ный ас­си­стент от­де­ла мо­ды, стилист

«Я учи­лась на ди­зай­не­ра одеж­ды во Вла­ди­во­сто­ке и в кол­ле­дже ди­зай­на в Япо­нии, и жур­на­лы мне все­гда нра­ви­лись. Но, ко­неч­но, по­ка не по­па­дешь в Vogue, пред­ста­вить, как все устро­е­но, невоз­мож­но. Как-то мне при­шлось лезть в бо­ло­то и при­дер­жи­вать на мо­де­ли шу­бу Alberta Ferretti. А еще бы­ло: зи­ма, мы с кол­ле­гой На­стей идем сда­вать ве­щи, у каж­дой по де­сять па­ке­тов, руч­ки рвут­ся, все па­да­ет в мос­ков­скую гря­зю­ку. По­зво­ни­ли ста­же­рам, они при­нес­ли дру­гие па­ке­ты, опять все за­па­ко­ва­ли — и бе­гом, что­бы не опоз­дать. Ме­тель не ме­тель, идешь и сда­ешь. За­то по­том при­хо­дит осо­зна­ние — мы это сде­ла­ли! — и на­сту­па­ет кайф. Слы­шишь: «Класс­ная съем­ка!» — и от­кры­ва­ет­ся вто­рое ды­ха­ние. А ко­гда ка­жет­ся, что сил уже нет, я пе­ре­клю­ча­юсь на свои за­ня­тия: учусь в шко­ле Род­чен­ко и изу­чаю япон­ский. Сме­на де­я­тель­но­сти — луч­ший отдых».

Шел­ко­вая ру­баш­ка, Gucci

Детство и юность

Артур Феллиг яркий пример тех людей, которые добиваются грандиозного успеха буквально с чистого листа и при этом без чьей-либо помощи. Он смог воплотить мечту всей его жизни в реальность.

Его семья была еврейскими эмигрантами из Восточной Европы, родился будущий знаменитый фотограф 12 июня 1899 году в городе Золочев (Украина). В 11-летнем возрасте он вместе со своими родителями эмигрировал в США, а когда Артуру исполнилось 14 лет, он начал искать работу. Он ушел из школы исключительно для того, чтобы начать как-то помогать своей семье с финансами, так как помимо него у родителей было еще 6 маленьких детей.

Свой нелегкий жизненный путь герой начал с простого помощника одного коммерческого фотографа, но уже спустя несколько лет, Артур решил уйти от него и заняться самостоятельным развитием по этому направлению. Юный фотограф начал делать свои первые кадры на улицах города и, естественно, не прогадал.

Первой идеей Виджи было – арендовать на какое-то время пони и проводить интересные, красивые фотосессии с детьми. Но так он проработал недолго, поскольку содержание и аренда маленькой лошадки обходились ему весьма дорого, а еще фотограф хотел побыстрее начать делать что-то более глобальное и стоящее. Для того чтобы осуществить свои задумки и планы в 18 лет он решает уйти из дома.

Почти целый год юноша искал подходящее рабочее место и при этом жил как бездомный человек: на улицах, в парках или же в посольствах. Феллиг имел немного денег благодаря подработке в кафе, где он мыл посуду или же помогал официантам, поэтому мог позволить себе разве что немного еды.

Но эта тяжелая ноша длилась недолго для него, и уже в 1918 году Артуру начинает реально везти по жизни. Все нескончаемые ошибки и поиски привели парня к фотостудии под названием Ducked&Adler, в которой он проработал целых 3 года в качестве простого лаборанта на Гранд-стрит в солнечном Манхеттене.

Это было его первое рабочее место, где он получил свой первый опыт от профессионалов и наблюдал всю процедуру фотографирования изнутри.

И вот уже в 1921 году Артур получает приглашение на работу в лабораторию крупной и широко известной компании – газеты под названием New York Times.

Карьера и появление «Суперспособности»

Спустя еще 3 года Феллиг начинает совмещать работу лаборанта, фотографа и печатника для новостей в популярной фирме под наименованием Acme Newspictures. Именно это агентство занималось поставкой уникальных фотографий практически во все крупные и важные издательства по всей стране в то время, а также публиковала снимки и для своего журнала.

Виджи работал ночью, когда многие коллеги уже отдыхали. Артуру нравилась эта тяжелая монотонная работа по ночам, ведь через него проходили все главные события мира, о которых все остальные люди еще не знали. Выполняя задания в абсолютной темноте, он иногда брал свою камеру и фотографировал ночную жизнь Нью-Йорка (о том, как фотографировать ночью можно почитать тут).

Феллиг обработал своими руками большое количество снимков в Acme, пропускал все произошедшие истории не только через свои руки, но и себя. Ему попадалось все из жизни людей, через его тело и мысли протекали: террористические акты, аварии на железной дороге, войны, кровавые убийства, жизни влиятельных людей, например, королей или же президентов. Он буквально был в курсе всего на свете.

Этому прославленному агентству он посвятил 10 лет своей жизни, а его недельный заработок на тот момент составлял 50 долларов. Проработав так долго в хорошей компании, Артур Феллиг понимал, что хочет брать от жизни еще больше и решил уволиться из Acme.

В 36 лет фотограф становится свободным деятелем в этой области и работает фрилансером, а также по совместительству он сотрудничает с отделением полиции Манхеттена. Именно эта работа сделала его тем человеком, каким его считают люди в современном обществе.

Вместе со славой у состоятельного фотографа появляется и необычное прозвище «Виджи». Это простое слово прикрепилось к нему из-за его ошеломительной способности моментально оказываться в том самом месте, где буквально только что произошло чрезвычайное происшествие или событие иного рода. Люди, которые присвоили ему такое прозвище, сравнивали его талант с игрой, в которой победа зависела исключительно от быстроты нажатия на кнопку, при условии, что игрок знал правильный ответ.

Его секрет был оригинален и прост одновременно: в его машине находилась обыкновенная полицейская рация, которая давала ему возможность знать обо всех событиях криминальной доли общества. Это был первый и единственный фотограф, у которого получилось взять разрешение на столь увлекательное и волнующее передающее устройство.

У него будто стерлись границы этого мира, он просто сидел и ждал, пока преступление или событие придет к нему само. Но эта работа была не так проста, как может показаться на первый взгляд, ведь он был свободен и сам искал свой заработок, хотя при этом ни от кого не зависел. Нужен был не просто репортаж какого-то момента, он должен был показать всю историю в одном или нескольких кадрах – только так он мог заинтересовать очередного покупателя.

Зачастую в его жизни были очень тяжелые работы — это было время великой депрессии, во время которой люди хотели погружаться в тяготы других, чтобы позабыть свои проблемы.

У Виджи получилось стать для американских людей неким олицетворением их непростого времени. Он профессионально отражал жизнь гангстеров, нашел с какой стороны преподнести деятельность джаз-клубов, показывал, что происходит в реальности в тот или иной момент.

На протяжении 10 лет основными работами фотографа были криминальные истории: от простых преступников до жестких автомобильных аварий, от гангстеров до трансвеститов. Но в его интересы входили не только незаконные инциденты, конечно, он одновременно увлекался и жизнью простых мирных граждан. Причем он с таким же талантливым мастерством преподносил и стороны спокойного бытия населения.

Спустя немного времени состоялась его первая выставка в Нью-Йорке в далеком 1941 году, которой он дал название «Виджи: убийство – мой бизнес». Через 2 года фотограф демонстрирует свои 5 лучших работ в Музее современного искусства. Они были словно картины. Еще спустя некоторое время его жизни он выпускает итог своей десятилетней проделанной работы – книгу под названием «Обнаженный город», а чуть позже Артур публикует еще одно собственное творчество – «Люди Виджи».

Детство

Дом детства Уорхола. Доусон Стрит 3252, Окленд (Питтсбург) (англ.)русск.

Уорхол (слева) и писатель Теннесси Уильямс (справа) разговаривают на борту корабля Франция, 1967; на заднем плане — кинорежиссёр Пол Моррисси

Энди и Джимми Картер в 1977

Статуя Энди в Братиславе, Словакия

Энди (справа) с режиссёром Улли Ломмелем на съёмках фильма «Кокаиновый ковбой» (1979), в котором Энди сыграл себя

Банка с супом Кэмпбелл

Банка с супом Кэмпбелл

BMW M1, дизайн раскраски Уорхола

Королевская Шотландская академия в Эдинбурге, Шотландия. Выставка Уорхола, посвящённая 20-й годовщине его смерти. Колонны украшены изображениями банок супа Campbell

Ультрафиолет — подруга и коллега Энди

Энди Уорхол родился 6 августа 1928 года в Питтсбурге (штат Пенсильвания, США) четвёртым ребёнком в рабочей семье иммигрантов-русинов из села Микова у Стропкова на северо-востоке современной Словакии, части бывшей Австро-Венгерской империи.

Первый ребёнок — дочь Юстина, родившаяся ещё в Словакии, умерла до переезда в США. Отец Уорхола Андрей в поисках работы иммигрировал в Соединённые Штаты в 1914 году, мать Юлия (в девичестве Завацкая) присоединилась к нему в 1921 году, после смерти бабушки и дедушки Уорхола. Члены глубоко религиозной семьи были прихожанами Русинской греко-католической церкви . Он считал себя религиозным лицом. Уорхол почти ежедневно посещал литургии, и священник при церкви говорил, что он бывал в церкви едва ли не ежедневно. В его искусстве чувствуется влияние иконографии[источник не указан 555 дней].

По свидетельствам брата Уорхола, Энди был очень религиозным человеком, но не хотел, чтобы люди это видели, потому что считал свои религиозные убеждения личным делом. Художник оплатил обучение племянника, помог ему стать священником.

Отец Уорхола работал в угольной шахте, а мать, не владевшая английским, подрабатывала мытьём окон и уборкой. К 1934 году Уорхолы переехали из трущоб в более комфортабельный район. Семья жила на улице Белен, 55, а затем в Доусон-Стрит, 3252 в Окленде, окрестностях Питтсбурга. У Энди было два старших брата, Павел (Пол), родившийся в 1923 году, и Джон, родившийся в 1925 году. Сын Павла Джеймс Уорхол стал иллюстратором детских книжек.

Когда родился Энди, его матери, Юлии Варголе, исполнилось 36 лет. Она не могла и слова сказать на английском, на ней всегда было длинное крестьянское платье, фартук и платок, очки в проволочной оправе. Она продавала цветы, которые мастерила из консервных банок и гофрированной бумаги, вышивала картины, к Пасхе расписывала писанки. Мать обожала своего младшего сына и заботилась о нём всю свою жизнь. Считается, что именно она была самым влиятельным человеком в жизни Энди Уорхола и, что именно она дала толчок развитию его талантов.

В третьем классе Уорхол заболел хореей Сиденгама, также называемой «Пляской святого Витта», которая явилась следствием перенесённой ранее скарлатины, после чего большую часть времени был прикован к постели. В классе он стал изгоем. Появилась мнительность, развилась боязнь врачей и больниц, которая не отпускала его до смерти. В то время, когда Эндрю был прикован к постели, он начал увлекаться рисованием, собирать фотографии кинозвёзд и делать коллажи из газетных вырезок. Сам Уорхол позже упоминал этот период как очень важный в становлении его личности, выработавший навыки, художественный вкус и предпочтения.

Когда Энди было 13 лет, в результате несчастного случая на шахте погиб его отец. В 1945 году Уорхол окончил среднюю школу.

Андрей Гутров, ста­жер

«На съем­ке май­ской об­лож­ки при­шлось чи­стить ули­цу от сне­га со льдом. На­шли ло­па­ты, ле­дору­бы — и впе­ред. При­чем сни­ма­ли мы на пло­ща­ди трех вок­за­лов, ме­ста и вре­ме­ни раз­ве­ши­вать ве­щи не бы­ло, по­это­му мне при­шлось рас­по­ло­жить­ся в жен­ском туа­ле­те Burger King, где мы пе­ре­оде­ва­ли мо­дель Си­мо­ну Куст. По­том все ушли на съем­ку, а я остал­ся с ве­ща­ми и па­рал­лель­но еще при­сут­ство­вал на па­ре по Zoom.

Я учусь на жур­фа­ке, с шест­на­дца­ти лет хо­тел по­пасть в Vogue, мо­ни­то­рил ва­кан­сии на сай­те. По­том слу­чай­но по­зна­ко­мил­ся с Да­шей Бас­ко­вой, от­пра­вил ей ре­зю­ме, и ме­ня при­гла­си­ли на ста­жи­ров­ку. Бы­ли мо­мен­ты, ко­гда ка­за­лось: «Черт, сей­час умру!», а вот мыс­лей уво­лить­ся — никогда».

Окончание карьеры и уход

В начале пятидесятых у Артура Феллига появляется новый этап в его карьере фотографа. Этот человек вносит понятие «карикатура» и начинает активно заниматься этим увлекательным направлением. Он преподносил удивительные портреты различных знаменитостей в абсолютно новом видении. В 1952 году он публикует еще одну книгу и называет ее «Обнаженный Голливуд глазами Виджи». Эти работы очень впечатлили редакторов журнала Vogue, и они решили опубликовать лучшие из них в своем издании.

В московской «Галерее Гари Татинцяна» проходила одноименная выставка, на которой было продемонстрировано целых 40 лучших фотографий как раз того периода, когда наш герой работал на полицию.

Свое последнее время фотограф уделил лекциям, которые провел в странах Европы и США, а еще Артур успел поработать с выдающейся личностью – Стенли Кубриком, сняв тем самым свой первый фильм «Обнаженный город». Феллиг провел еще несколько выставок, на этот раз уже в России и Германии. Им было опубликовано еще две книги: автобиографическая и так называемая «Виджи: креативная фотография».

Ушел из жизни замечательный человек и талантливый фотограф 26 декабря 1968 года в любимом Нью-Йорке – городе, которому отдал всю свою творческую жизнь.

С абсолютной искренностью, Максим Измайлов.